Денис Казанский вспомнил последнюю переписку с Уткиным

«Здесь нельзя прятаться за простые слова: с ним связана моя судьба, моя биография. Благодаря Васе я попал в эту работу, которая изменила всю мою жизнь. И нас таких огромное количество. Его влияние на каждого из нас просто колоссальное, как и его наследие. Он остался в каждом из нас, в каждом нашем слове, в каждой интонации. Невероятно сложно рассказать какую-нибудь одну историю, когда мы контактировали каждый день. Это было во времена «Плюса»: мы жили в одной среде, мы дружили, мы учились и все делали вместе. Это был огромный пласт жизни. Сейчас мы общались уже не так часто, как хотелось бы. Но мы все равно продолжали общение: всего за два дня до его ухода мы говорили с ним… Найти одну историю о нем крайне сложно. Он и есть эта «одна история». Он был тем человеком, что вокруг себя создавал истории, который сам делал историю. Из-за которого мы сейчас звучим и пытаемся менять настроения людям по всей стране.

Вы все знаете его фигуру, видите, каких масштабов это был человек. Все что он делал было такого же масштаба. Я не могу сказать, что он был очень добрым человеком - по отношению к незнакомцам уж точно. Он был достаточно колючим, ершистым. Также он был очень требовательным как ментор и как человек, кто сделал (до сих пор) лучшую программу о футболе в нашей стране. Разумеется, это повышало статус его программы, и поэтому он был такой требовательный и многим доставалось от него, но это всегда было справедливо. Еще он был очень щедрый человек, какого в наши дни представить крайне сложно…

Когда перечитываешь последнюю переписку, вдруг понимаешь, как же много там заложено. Это потом уже все обретает символизм, но когда все происходит, ты в моменте даже не размышляешь о таком. Так вот, в этой переписке мы обсуждали Ширвиндта и почему он был с таким чувством юмора, которое ты совсем не отделяешь от него. На самом деле Вася в профессии был точно таким же. У него не было никакой маски, никакого образа. Он не был «комментатором» Василием Уткиным. Он был просто Василием Уткиным. Я думаю, что фигура Юрия Розанова на горизонте была где-то рядом с ним. Они не просто включали-выключали микрофоны. Они буквально жили тем, что комментировали футбол. В нашем случае это было, как правило, большое ремесло. Но в его случае это даже не творчество и не ремесло - это было нечто большее. Он был абсолютно естественным в тех образах, которые на себя примерял: кино, театр, комментарии, кулинария. Наверное, именно это отличало его от других людей в нашей профессии», - сказал Казанский.