«После финального свистка я сразу ушел в подтрибунку. Навстречу шел кто-то из ребят, поддержали меня. Георгиевич и тренерский штаб тоже подошли. Естественно, мы все видели группу поддержки из России. Было приятно, когда мы входили перед игрой на гимн и слышали наших болельщиков, несмотря на полный стадион хорватов. После игры я был не в состоянии подойти и поблагодарить их. Наверное, это неправильно. Но на тот момент я ушел в себя.
В раздевалке никто ничего не говорил. Я сидел, опустив голову, очень сильно переживал. Чувствовал, что подвел команду и страну. Хоть и не назовешь это ошибкой, а лишь стечением обстоятельств, но мне было тяжело в тот момент. Ребята подходили и поддерживали меня, главный тренер тоже.
Федя Смолов сказал: «Тезка, все бывает, это футбол. Нужно двигаться дальше». Думаю, он как никто другой понимал меня. Наверное, его ситуация была тяжелее моей. Так что его слова были для меня важны.
Дальше я принял душ, после со мной поговорил доктор — я попросил у него каких-нибудь расслабляющих таблеток для мышц. И ушел в автобус. Телефон даже не сразу включил, нужно было собраться с мыслями, определить для себя, что дальше. Получил много сообщений от родных и близких.
Приятно удивило, что было много сообщений от людей, с которыми мало общался или вообще давно не связывался. Все писали слова поддержки. Удивился, когда получил сообщения от комментаторов и журналистов.
В самолете разговаривал с Виталием Витальевичем Кафановым и Матвеем Сафоновым. С Матвеем проговорили часа полтора. Думаю, вратари чаще бывают в подобных ситуациях, потому что их ошибки бросаются в глаза — у полевых не всегда так. Долго общались на эту тему. Он сказал, что такое бывает, в таких случаях нельзя замыкаться в себе и сдаваться. Закончили на том, что признали: хорваты его так и не пробили, зато пробил я...», - сказал Кудряшов.
В раздевалке никто ничего не говорил. Я сидел, опустив голову, очень сильно переживал. Чувствовал, что подвел команду и страну. Хоть и не назовешь это ошибкой, а лишь стечением обстоятельств, но мне было тяжело в тот момент. Ребята подходили и поддерживали меня, главный тренер тоже.
Федя Смолов сказал: «Тезка, все бывает, это футбол. Нужно двигаться дальше». Думаю, он как никто другой понимал меня. Наверное, его ситуация была тяжелее моей. Так что его слова были для меня важны.
Дальше я принял душ, после со мной поговорил доктор — я попросил у него каких-нибудь расслабляющих таблеток для мышц. И ушел в автобус. Телефон даже не сразу включил, нужно было собраться с мыслями, определить для себя, что дальше. Получил много сообщений от родных и близких.
Приятно удивило, что было много сообщений от людей, с которыми мало общался или вообще давно не связывался. Все писали слова поддержки. Удивился, когда получил сообщения от комментаторов и журналистов.
В самолете разговаривал с Виталием Витальевичем Кафановым и Матвеем Сафоновым. С Матвеем проговорили часа полтора. Думаю, вратари чаще бывают в подобных ситуациях, потому что их ошибки бросаются в глаза — у полевых не всегда так. Долго общались на эту тему. Он сказал, что такое бывает, в таких случаях нельзя замыкаться в себе и сдаваться. Закончили на том, что признали: хорваты его так и не пробили, зато пробил я...», - сказал Кудряшов.
Кудряшов более детально разобрал эпизод, в котором забил гол в собственные ворота.
