«Конечно, я знаком с Романом Абрамовичем. Знал бы ты, как он скромно себя ведет в раздевалке после матча. Ему хотелось поздравить команду с победой. Он приходил, скромно жал руку каждому игроку, поздравлял.
Была ли в руке какая-то поздравительная купюра? Нет, была простая улыбка и довольство результатом. Он садился и наблюдал за происходящим, потому что раздевалка — это святая святых. И я понимал, в чем его уникальность. Несмотря на то, что он — собственник клуба, он вел себя очень корректно, потому что в раздевалке единственный человек, который должен пользоваться авторитетом — это главный тренер, коим тогда был Моуринью.
Я прекрасно помню: когда он приходил, ему действительно было интересно. Единственный, с кем он мог пообщаться на русском языке, это был я.
Было ли у меня особое преимущество? С одной стороны — да, но я им не пользовался умышленно, потому что хотел доказать, что я попал в «Челси» не потому, что говорю на одном языке… А потому, что мои компетенции и мастерство позволяют мне играть в этом великом клубе», — цитирует Смертина Forbes.
Была ли в руке какая-то поздравительная купюра? Нет, была простая улыбка и довольство результатом. Он садился и наблюдал за происходящим, потому что раздевалка — это святая святых. И я понимал, в чем его уникальность. Несмотря на то, что он — собственник клуба, он вел себя очень корректно, потому что в раздевалке единственный человек, который должен пользоваться авторитетом — это главный тренер, коим тогда был Моуринью.
Я прекрасно помню: когда он приходил, ему действительно было интересно. Единственный, с кем он мог пообщаться на русском языке, это был я.
Было ли у меня особое преимущество? С одной стороны — да, но я им не пользовался умышленно, потому что хотел доказать, что я попал в «Челси» не потому, что говорю на одном языке… А потому, что мои компетенции и мастерство позволяют мне играть в этом великом клубе», — цитирует Смертина Forbes.
